ДОЛЯ СТАРШЕГО И ДОЛЯ МЛАДШЕГО
|
Оглавление |
ДОЛЯ СТАРШЕГО И ДОЛЯ МЛАДШЕГО
Возвращаясь после походов, нарты все, что там добывали, поровну делили между собой. Однажды отправились они в поход поживиться. Доехали до земель кривого Али. Было у кривого Али три сына — Саргой, Гургой и Анабар. Нарты остановились у кривого Али.
Хорошо угощал их Али, рассадил их за трехногими столиками, а у нартов в то давнее время старшие сидели вместе с младшими. Кто где садился, тот там и сидел.
Тогда кривой Али спросил:
— Нарты, кто из вас старше всех по годам?
— Урызмаг старше всех, — ответили нарты.
— Так пусть он и садится за старшего.
И Урызмаг сел за столом на место старшего.
— А после Урызмага кто из вас старший? — спросил опять Али.
— Хамыц и Сослан, — ответили нарты.
— Тогда садитесь вы по обе стороны Урызмага, — сказал Али Хамыцу и Сослану.
И они тоже сели на указанные места.
Так кривой Али по старшинству рассадил всех нартов, а затем сказал:
— Батрадз, Ацамаз и Елтаган, вы, как младшие, будете прислуживать за столом.
И стали Батрадз, Ацамаз и Елтаган прислуживать, — как же иначе? Кривой Али угощал нартов от одного сегодня до другого сегодня, а затем сказал:
— Мои три сына живут в трех ущельях, завтра съедутся они ко мне. Прошу вас остаться до их приезда.
Нарты не стали возражать и задержались еще на один день. Наутро съехались сыновья Али.
Нарты снова сели за столы в таком порядке, как их рассадил кривой Али. Они пили, ели и захмелели. Кривой Али сказал своим сыновьям:
— А теперь поблагодарите гостей!
Старший сын, Саргой, взял с блюда воловью голову вместе с языком, положил ее перед Урызмагом и сказал:
— Ты старший среди нартов, ты и глава! Отныне пусть будет в обычае оделять старшего в доме головой. Да будет он, подобно голове, одарен разумом, и пусть, получив язык, он языком своим научает младших, остается для них наставником, чтобы они внимали каждому его слову.
Урызмаг тоже сказал спасибо Саргою.
— Вот тебе сгуы! Как бы ты его ни изрезал, что бы ты с ним ни сделал, не скажет «ой» этот сгуы! И так же, как он остается нечувствителен, так чтобы и ты не чувствовал никогда боли в ногах и никогда не уставал бы от ходьбы!
После этого второй сын кривого Али, Гургой, взял шею барана, которым угощали за столом, преподнес ее Хамыцу и сказал ему:
— С честью сиди рядом со своим старшим, главнее всех голова, но чтобы высоко держать голову, нужна шея. Как бы ни была тяжела голова, у тебя должно хватать силы держать ее. Пусть крепка будет шея, чтобы никто никогда не сломил ее. Оставайся при старшем навеки вторым старшим, а если не станет твоего старшего, будь готов наставлять своих младших.
Хамыц тоже поблагодарил его, затем отрезал ухо у барана и протянул его Гургою.
— Будь бдителен! Вовремя услышь грозящую беду и готов будь встретить ее. Будь достоин того, чтобы лучшие из молодежи брали пример с тебя, и всегда отвечай на их вопросы. Среди сверстников пусть твои добрые дела прославляются открыто и пусть за глаза люди повсюду говорят о твоей отваге!
И, наконец, подошел к старшим третий сын Али, Анабар. Он положил перед Сосланом курдюк и сказал ему:
— Тебе выпала честь сидеть рядом со старшими, так будь им помощником и во всем равняйся на них. Пусть потомки с честью произносят твое имя. Если чего не смогут достичь своим разумом старшие, пусть твой ум придет им на помощь. Пусть младшие тебя почитают, а старшие любят.
Сослан тоже встал с места, взял с блюда ребро, поднес Анабару и поблагодарил его.
— Пусть твое имя будет примером для младших! Терпеливо и неустанно служи старшим, будь для младших достойным товарищем. Пусть никто не сможет сказать тебе: сядь-ка пониже или сядь-ка повыше. Будь средним и гордись этим местом!
Так обменялись они благодарственными речами и с тех пор повелось перед старшими класть на стол голову, шею и курдюк, младшим давать как долю сгуы, ухо и ребро.
Просидели до самого рассвета нарты за столом у кривого Али, а поутру он им сказал:
— А теперь, нарты, разъезжайтесь охотиться по трем моим ущельям. Пусть будет вам от меня подарком то, что больше всего придется вам по душе.
И Саргой повел нартов в Погибельное ущелье. Ехали они день, второй, третий, неделю ехали и третий месяц и достигли берега большой реки. На берегу реки у моста, преграждая им дорогу, лежал семиглавый уаиг.
— Сейчас же вставай, иначе я убью тебя! — сказал ему Саргой.
И ответил ему семиглавый:
— Проезжайте все по моей спине! Силы наши испытаем, когда будете возвращаться.
Проехали нарты по спине уаига, а он даже и не обернулся на них. Добрались они до входа в Черное ущелье, заглянули туда — даже склоны тор покрыты там черным-пречерным скотом. Саргой обернулся к нартам и сказал:
— Все это вам дар от отца моего, кривого Али. Угоняйте их. А я не допущу, чтобы вам пришлось сражаться с семиглавым уаигом, и сам с ним сражусь. Если до вечера не вернусь я домой, пусть ваш младший возьмет мою свирель и заиграет на ней. Если свирель станет жалобно причитать, знайте, что нет меня в живых, если же заиграет она веселую песню, это значит, что я скоро вернусь. Дарю я свою свирель младшему из вас.
И нарты пригнали черные стада в дом кривого Али. Али знал своего сына и спросил нартов:
— Кто из вас самый младший?
— Ацамаз, — ответили ему нарты.
— Тогда пусть он приложит к губам свирель моего сына, и мы узнаем, что с ним стало.
Приложил Ацамаз свирель к своим губам, и стала она жалобно причитать.
— Мой сын Саргой погиб, — сказал кривой Али. — Сидеть бы ему в раю, а свирель да будет его подарком Ацамазу, памятью о моем старшем сыне.
На следующий день поехали нарты на охоту во второе ущелье с Гургоем, средним сыном кривого Али. Гургой ехал впереди и показывал путь. Три месяца ехали они, добрались до берега большой реки. На берегу у моста, преграждая им путь, лежал девятиглавый уаиг. И сказал ему Гургой:
— Если не встанешь, я убью тебя!
— Проезжайте по моей спине, а силы свои испытаем, когда будете возвращаться, — сказал уаиг.
Проехали они по спине уаига, он даже не поглядел на них. Добрались они до Белого ущелья, огляделись. Так здесь много белого скота, что гор не видно. И сказал нартам Гургой:
— Весь этот скот дарит вам мой отец, кривой Али. Угоняйте его поскорее, а я вступлю в борьбу с девятиглавым. Когда вернетесь к моему отцу, ждите меня до вечера. Если я не вернусь, налейте воды в мою чашу Уацамонга, и пусть средний из ваших младших уронит в эту воду свою слезу. Если суждено мне вернуться, тогда слеза эта превратит всю воду в белую пену. А если меня не будет в живых, вода помутнеет. И пусть тогда в память обо мне возьмет мою чашу Уацамонга тот младший, чья слеза упадет в чашу.
Нарты пригнали свой скот к дому кривого Али и стали ждать Гургоя. Но Гургой не вернулся до вечера, и тогда кривой Али вынес чашу Уацамонга и наполнил ее водой. Уронил Елтаган в нее свою слезинку, и сразу вода замутилась. Так узнал кривой Али о гибели своего второго сына и сказал:
— Погиб мой сын Гургой. Возьми, Елтаган, его чашу и сохрани среди нартов память о Гургое!
И опять отправились нарты с младшим сыном кривого Али, Анабаром, в третье ущелье. Сколько они ехали — кто знает! — но добрались до большой реки. Смотрят, у моста, преграждая им путь, лежит двенадцатиглавый уаиг.
— Лучше встань, не то убью тебя! — сказал Анабар.
— Проезжайте по моей спине, а когда будете возвращаться, испытаем силу друг друга.
Проехали они по спине уаига, едут дальше, и вот перед ними Красное ущелье. Огляделись нарты — кругом, куда ни кинешь взгляд, полно красного скота, и как только его земля держит?
Анабар сказал нартам:
— Это вам дар от отца моего, кривого Али. Скорее угоняйте этот скот, а я поеду следом за вами. Мне еще нужно сразиться с двенадцатиглавым уаигом. У отца моего хранится мой трехногий столик. Если до вечера я не вернусь домой, то пусть вынесут из дома этот столик и поставят его на солнце. Если белыми лучами засверкает столик, — значит, я жив, а если лучи переломятся радугой — знайте: нет меня в живых. И самому отважному из ваших младших пусть перейдет этот столик в подарок от меня. Он будет указывать верный путь и освещать дорогу.
Нарты угнали скот и прибыли к кривому Али. Солнце уже склонялось к закату, когда кривой Али вынес трехногий столик, поставил его под солнечный свет, и сразу радугой преломились лучи солнца. С тех пор небесным луком прозвали радугу.
И сказал тогда кривой Али нартам:
— Пусть этот столик будет подарком Батрадзу, отважнейшему из ваших младших, от имени сына моего. Анабаром звался он и погиб храброй смертью. Я ничего из своего добра не жалею для вас. Берите все, и пусть пойдет оно вам впрок!
И ответил ему Урызмаг:
— Нет, кривой Али, так не будет! Ты научил нас разуму, указал младшим, как вести себя со старшими, не пожалел для нас своего добра. Славным и благородным предстал ты перед нами. Мы со вниманием слушали тебя. А теперь ты выслушай нас: тот, кто слушает, получит долю слушающего, тот, кто идет, получит долю идущего. За то, что ты так обласкал нас, мы просим тебя поехать с нами. С почетом будешь ты жить среди нартов, почетом будет для нас то, что мы станем оберегать тебя.
Не стал возражать кривой Али. Но хотя он и выехал вместе с нартами, но не суждено ему было достигнуть селения нартов. Скончался он на границе нартской земли, и нарты соорудили склеп и с почетом похоронили кривого Али. Затем они добрались до своего селения и весь скот и все добро, что привезли с собой, поделили поровну.
НАРТ БЗАР И ЕГО СЫН
Лучшие из нартов по воле Бога погибли, уцелели только последыши их, никчемные и слабенькие. На окраине нартского селения проживала в то время вдова с грудным ребенком. Это был мальчик, назвали его Бзар. Когда Бзар вырос, воздвиг он семиярусную башню и сказал нартским последышам:
— Не позволим себя опозорить в глазах людей. Будем держаться заветов наших старших, и тогда никакой насильник не будет нам страшен.
И стали нарты во всем слушать Бзара и поступать так, как он их учил.
Был в то время у нартов враг и ненавистник — племянник Бога Елой Елынаты. Однажды, когда Бзар уехал в поход, Елой Елынаты, направляясь в нартское селение, приметил у обочины дороги три одинаковых молодых деревца и сказал себе:
— Одно из них я срежу себе на палку.
А это были три деревца человеческой доли. Одно из них — деревце решимости — приносило удачу, а другое, наоборот, — неудачу. А последнее деревце создавало путаницу.
Схватился Елой за это деревце, но тут с небес крикнул ему ангел:
— Не трогай его, Елой, это деревце приносит путаницу!
Взялся Елой за второе деревце, и опять кричит ему с неба ангел:
— Это тоже не трогай, Елой, это деревце неудачи!
Схватился Елой за первое деревце, и сказал ему с небес ангел:
— Вот-вот, Елой, срезай это деревце, и никто никогда не одолеет тебя!
Елой срезал деревце, сделал из него палку, и с тех пор никто не мог одолеть его.
Да, таким свойством обладала эта палка. У кого она была в руках, тому сопутствовала удача. Владея этой палкой, чего только не добивался Елой!
Далеко прошла молва о палке Елоя. Нарты не раз пытались завладеть ею, но это им не удавалось.
Вернулся Бзар из похода, рассказали ему о палке Елоя.
— Я пошлю к Елынаты Елою, пусть по-хорошему отдаст свою палку, иначе должны мы снять с него голову и водрузить ее на острие нашей башни.
Тут сказала Бзару его мать:
— Эта палка так просто тебе не достанется. Поступи лучше так: посватайся к Елынаты. У них гостит сейчас девушка — диво красоты! Это племянница Елоя — Чендзена. Если она тебе достанется, то и палку ты получишь, иначе погубит тебя Елой.
Сел Бзар на своего резво пляшущего коня и поехал в дом к Елою Елынаты. Добравшись до моста, позвал он со двора:
— Елой, выгляни-ка сюда!
Но Елой послал вместо себя свою племянницу. И так она была хороша, что Бзар не мог устоять, тут же схватил ее за руку и похитил ее.
Так как девушка не вернулась домой и не сообщила о том, кто вызывал Елоя, он сам вышел во двор. Видит: нет девушки, ищет повсюду, но где мог он ее найти? В разные стороны разослал погоню — все безуспешно.
Бзар поселил Чендзену у братьев своей матери, а сам вернулся домой. Из людей Елоя, посланных в погоню, некоторые побывали в нартском селении, но, не найдя девушки, вернулись и сообщили ему: Нарты все дома. А о Чендзене никто не слышал, о похищении ее они от нас узнали.
— Снова отправляйтесь на поиски, ищите ее всюду и никому ничего не рассказывайте! А кто ее найдет, пусть тому она и достанется.
Разъехались люди Елоя в разные стороны, искали, как могли, но ничего не нашли и, опустив головы, возвращались обратно.
А у Бзара к концу года родился сын. Мальчик подрос, воспитывался он у бабушки, матери отца. Спустя год Бзар послал к Елою гонца.
— Отдай мне свою палку, Елой, иначе тебе не жить! Сниму твою голову с плеч, будет она красоваться на острие моей башни.
С чего было Елою отдать свою палку Бзару? Даже внимания он не обратил на его угрозу. Тогда Бзар собрал войско из нартской молодежи, и, вооружившись, двинулись они на Елоя, чтобы отнять у него его палку. Елой в эту ночь увидел сон, будто ему крикнул кто-то:
— Насильник идет на тебя, Елой. Готовься!
С утра Елой, как мог, подготовился к встрече с врагами и помолился своей палке:
— Пусть тот ангел или дух, что указал мне тебя, поможет мне! Идет против меня насильник, и нужна мне твоя помощь.
Потом Елой сел на коня и, собрав войска, отправился на границу своей страны. Шли они, пели боевые песни и вдруг видят — на краю степи показалось нартское войско.
Посредине степи встретились войска Елоя и Бзара. Встали они на виду друг у друга, и Бзар передал Елою через гонца:
— Отдай мне свою палку, Елой, тебе лучше будет.
Елой с этим же гонцом послал свой ответ:
— Пока я жив, ты ее не получишь! Если по добру не оставишь меня в покое, давай встретимся и поговорим.
Бзар и Елой съехались, и Елой сказал Бзару:
— Давай не будем губить своих людей, а сразимся один на один. Если поборешь меня, снимешь мою голову и палка будет твоей. Если же я поборю тебя, тогда я сниму твою голову.
Согласился Бзар, сразились они, и по воле небесного Бога Елой положил Бзара на обе лопатки. И тогда Бзар сказал своим воинам последнее слово:
— Передайте моей матери, пусть возьмет к себе моего сына!
После этого Елой отсек Бзару голову, положил ее в суму и повесил в своем склепе. Войска Бзара, как условлено было перед поединком, взяли труп Бзара и, оплакав его, ушли в нартское селение. А войска Елоя подняли белое знамя победы и с песнями вернулись к себе на родину.
Нарты принесли мертвое тело Бзара к его матери. Снова оплакали его и сказали:
— Если голову Бзара оставили мы в руках его врага, тогда мы сами должны считать себя мертвецами. Не может быть большего позора для нас. Похоронить его изуродованным нельзя. Пойдем к Елою, может, он отдаст нам его голову.
Никак иначе не могли поступить нарты! Собрали они напитки и кушанья, а также выбрали скотину для заклания и поехали на арбах к Елою. Вели они для Елоя коня с седлом и уздечкой, несли меч белой стали и лук со стрелой.
А в это время Елой со своими слугами возил из леса дрова на ослах. Елой не узнал нартов, и нарты не признали его. Елой спросил у них:
— Похоже, что вы кого-то просить едете?
Нарты ответили:
— К Елою Елынаты мы едем. В его руках голова Бзара, и мы надеемся, что он осчастливит нас и вернет нам ее. Покойника без головы не можем мы похоронить.
Елой ничем не выдал себя и только сказал:
— Возможно, что отдаст он вам голову. Поезжайте к нему.
Приехали нарты в дом Елоя. А Елой по другой дороге поторопился их опередить и, добравшись домой, переоделся, надел свои доспехи и вышел к ним навстречу, думая про себя: «Погодите, нарты! Я из вас сделаю данников и буду еще вас продавать на невольничьем рынке!»
Поздоровались нарты с Елоем, и он тоже приветствовал их. Елой велел собраться всем его людям, и они собрались, — как же иначе. Нарты принесли ему свои дары, и он принял их. На следующий день были устроены поминки. Елой подошел к склепу, открыл дверь склепа и, плача, вынес в шелковой суме голову Бзара. Все собравшиеся еще раз оплакали Бзара, Елой отдал нартам голову Бзара и даже одарил их и проводил с почетом.
Нарты вернулись домой. Голову Бзара приложили к его туловищу и положили в склеп. На другой день после похорон мать Бзара одела все черное и пошла в родительский дом своего мужа. Взяла она сына своего сына и лелеяла его, пока он не вырос.
После смерти Бзара Елой Елынаты решил поработить нартов. Пришел он к ним с войском и наложил на них тяжелое бремя. На стариках он землю пахал, на старухах боронил, юноши у него навоз возили, молодые девушки ему белье стирали и ноги мыли. Исстрадались за это время нарты, но что станешь делать? Терпели!
А сын Бзара подрастал. Он уже мог стрелять из лука.
Играл он с мальчиками, которые происходили из рода матери его отца, и во всем брал над ними верх. А каждый вечер радостно возвращался домой к матери своей Чендаене.
Однажды вздумалось ему пойти на охоту. Мать и бабушка не пускали его, но никак не могли отговорить, и он отправился с семью товарищами. Дошли они до кургана, который служил приметой путникам, и встретили там двух нартских юношей. Спросил у них сын Бзара:
— Кто вы и откуда?
— Мы-то из нартов, — ответили юноши. — А вы кто?
— Давно мечтаю я встретить нартов, — ответил сын Бзара. — Я тоже их крови.
Юноши переглянулись удивленно, и понял сын Бзараза что они своим его не признают. Тогда он сказал:
— Что вы удивляетесь? Моего отца звали Бзар, умер он своей смертью, а я его сын!
И юноши ответили ему:
— Если твоего отца действительно звали Бзар, тогда умер он не своей смертью, а убил его Елой Елынаты. Когда вернешься домой, спроси свою мать и бабушку, и они тебе обо всем расскажут.
Промолчал сын Бзара, но, вернувшись домой, пошел он к братьям своей бабушки, где жила его мать Чендзена, отозвал он ее в сторону и спросил:
— Я теперь знаю, что отец мой не своей смертью умер. Но если ты не скажешь мне правду, кто его убийца, то вырву я твои груди, которыми ты меня вскормила!
Чендзена ответила сыну:
— Убил его Елой Елынаты. Он мой дядя, и не пожалел меня, и сделал вдовой.
— Тогда я пойду и отомщу за кровь моего отца! — сказал юноша.
— О, не справишься ты с ним! Он приходится Богу племянником, и небесный ангел дал ему счастливую палку решимости. Потому никакой насильник не может взять над ним верх. Была бы у тебя эта палка, ты бы его осилил, а иначе он погубит тебя.
Сын Бзара пошел тогда к своей бабушке и спросил у нее:
— У Елоя Елынаты есть счастливая палка решимости. Скажи, как я могу получить ее?
— О, да буду я жертвой за тебя! Откажись от этой мысли. Елой Елынаты — старый враг нартов, и палкой решимости он обладает по воле Бога. Поработил он нартов, на стариках пашет, на старухах боронит, молодые нарты у него навоз возят, молодые девушки его белье стирают и моют ему ноги. Горю и страданиям подвергает он нартов. Сам же он приходится Богу племянником, и нет на него простой смерти. Но конец его может прийти только из ямы, что в середине нартской Площади игр. В той яме спрятано небесное железо, и если ты попросил бы Курдалагона выковать из него меч, то этим мечом ты мог бы разнести, как тыкву, голову Елоя Елынаты и этим спасти всех нартов.
Пошел сын Бзара, прихватив с собой несколько товарищей, на Площадь игр, там разрыл старую яму и достал из нее небесное железо. Отнес он это железо Курдалагону и попросил сначала выковать ему шило. Потом вернулся он к товарищам, и стала готовиться нартская молодежь к великой битве с лютым своим врагом.
Вечером сын Бзара опять пришел к Курдалагону, и тот вручил ему меч. Юноша попробовал этот меч просверлить своим шилом, выкованным из небесной стали, и шило пронзило меч насквозь. Значит, скован он был из простого железа.
— Эй, Курдалагон! Тащи мне такой меч, который был бы меня достоин! Иначе я заброшу тебя за горы! — пригрозил сын Бзара.
Вынес ему Курдалагон другой меч. Сын Бзара стал шилом сверлить его, и опять насквозь прошло шило.
— Скорее неси мне меч, который был бы меня достоин! Не то, собачий сын, свихну тебе шею! — закричал на него юноша.
Что делать было Курдалагону! Вынес он сыну Бзара достойный его меч в ножнах. Бзар выхватил меч из ножен, и меч засвистел, и на лезвии его заиграли звезды. Попробовал на нем свое шило сын Бзара, но шило отказало и даже царапины не оставило на мече.
— Молись своей судьбе, Курдалагон, что ты уцелел, — сказал сын Бзара.
Ударил мечом по наковальне, и на две равные части раскололась наковальня.
Узнав, куда ушел ее сын, Чендзена побледнела и сказала:
— Лучше мне самой умереть, чем услышать о смерти моего сына!
Достала она нож из небесной стали фатыг, приложила к горлу и убила себя. Узнал сын Бзара о смерти матери, прибыл к ней и быстро похоронил ее в Арадз-склепе. А потом сказал бабушке:
— Ты мне теперь должна заменить и мать и отца. Отомщу я сыну Елына за кровь отца и позор нартов, так ты гляди, как я стану с ним бороться.
Привел он ее обратно в нартское селение, и тут увидела она, что дома нартов превратились в конюшни и хлевы. Повел сын Бзара свою бабушку на верхний ярус башни, построенной Бзаром, и попросил ее:
— Стой здесь на страже! Я соберу нартскую молодежь, а ты обратись лицом туда, откуда будет на нас надвигаться вражеская сила. Взглянув на тебя, я буду знать, где находится враг. Но не вздумай спускаться вниз.
Обошел сын Бзара всю нартскую молодежь, собрал ее вместе и спросил молодых нартов:
— Чего вы хотите? Позорной ли жизни или за честь сочтете погибнуть в борьбе с насильником?
— Лучше смерть, нежели жить дальше такой позорной жизнью! — ответила нартская молодежь.
Тогда сын Бзара построил их по-военному и обратился к Елою Елынаты:
— Сегодня последний день твоей жизни, Елой! Покажи свою отвагу и не прячься от меня.
Елой помолился своей палке:
— Мне сегодня понадобится твоя помощь, и тогда пусть в червонное золото превратится тот ангел, который дал мне тебя!
Услышали ангелы молитву Елоя и сгрудились над нартами. А Уастырджи издавна был добр к нартам и сказал повелителю туч:
— Те тучи, которые ты приготовил на весь этот год, собери сегодня вместе и расстели над нартской землей. Сегодня там будет бой, испытание сил, и пусть самим себе предоставлены будут сражающиеся.
И повелитель туч расстелил над нартской землей тяжелые черные тучи. Сквозь их толщу небесные ангелы не могли разглядеть ни людей, ни селения. Как же могли они вмешаться в борьбу Елоя и сына Бзара?
Сын Бзара еще раз послал сказать Елою:
— Выходи на бой, испытаем наши силы. Жду тебя!
Как мог иначе поступить Елой? Он ответил сыну Бзара:
— Давай встретимся лицом к лицу. Если ты поборешь меня — сними с меня голову, если я тебя поборю — я сниму с тебя голову. Не будем губить своих людей!
Согласился сын Бзара. Вступили они в сражение. Боролись с утра до вечера, а потом изнемогли и разошлись в разные стороны. На второй день еще отчаяннее сражались, но не могли одолеть один другого. И упали один в одну, а другой в другую сторону и затихли.
В полночь Елой с трудом поднялся и потихоньку убежал к себе в крепость.
На третье утро встал сын Бзара, увидел, что нет Елоя. Разгневанный, вступил он в бой с войсками Елоя, перебил передних, а кто был позади, тех уносил кровавый поток. Так истребил он их всех до одного. А в это время Елой стал подкрадываться к нему с тыла. Но сын Бзара как раз глянул на башню, и по тому, в какую сторону смотрела бабушка его, он понял, где находится Елой, и погнался за ним. Елой опять хотел спастись в крепости, но едва он переступил ее порог, сын Бзара настиг его и с плеча рубанул мечом, выкованным из небесного железа.
Пришелся удар по косяку двери, рассек ее всю сын Бзара, острие меча прошло сквозь спину Елоя, вышло ниже пупка, и надвое рассечен был Елой. Полумертвый упал он на землю. Сын Бзара подошел к нему и сказал:
— Ты — нечто, порожденное собачьей утробой! Ты — убийца моего отца и злейший враг нартов!
Левой рукой схватил он Елоя за волосы и приставил меч к его горлу. Уронил Елой счастливую палку решимости, отсек сын Бзара голову Елою, насадил ее на длинный шест, а шест воткнул в навоз.
Так сын Бзара спас нартский народ от гнета и гибели.
КАК ЖЕНИЛСЯ НАРТ ЕЛТАГАН
Зашел однажды на нихасе разговор о Зилахур, дочери Тарагана, владетеля Черного моря. Девушка эта обладает силой мужчины, и кто на ней женится, навсегда будет спасен от бедности — так богат ее отец. Из нартской молодежи не осталось никого, кто не сватался бы к Зилахур. Но ни за кого не пошла Зилахур.
В эти дни у Алагата родился мальчик, и нарекли его Елтаган. Один раз мать вынесла его погреться на солнце.
Увидев, что молодые нарты ходят по улице с поникшими головами, Елтаган вдруг спросил из своей колыбели:
— Нана, почему так угрюмы сегодня молодые нарты?
Мать ответила ему:
— О, да будет твоя нана принесена за тебя в жертву! У владетеля Черного моря Тарагана есть единственная дочь Зилахур. И равной ей нет по красоте. Со всех концов света съезжаются к ней женихи, но она ни за кого не хочет выходить замуж. Из наших нартов никого не удостоила она этой чести. Вот и обиделись они.
— Неужели и за меня она не пойдет? — спросил Елтаган.
— В жертву бы меня принесли за тебя! Куда тебе соваться? Ты еще не дорос до нее.
Еще неделю полежал Елтаган в колыбели, а потом попросил, чтобы вынесли его на солнце. И только вынесли его колыбель, как он потянулся, а на куски разлетелась колыбель. Встал тут Елтаган и сошел вниз, на нартский нихас. Присел он поодаль и стал слушать разговоры.
Один из старших сказал:
— Позор нам и смерть, если кто-нибудь раньше, чем наши женихи, возьмет в жены дочь Тарагана!
Елтаган тут же вышел вперед и сказал:
— О славные нартские старики! Если из нашей молодежи никто не осмелится пойти со мной, так хотя издалека поглядели бы вы на то, как приведу я сюда эту девушку.
Нарты удивились, посмеялись, а потом сказали:
— Ладно, мы будем наблюдать за тобой с горы Уарпп.
Елтаган вернулся в дом отца и спросил его:
— Или никогда у тебя коня не было, мой отец? Ведь ты среди нартов известен своей воинской доблестью! Неужели ничего у тебя не найдется из оружия, чтобы было мне чем позабавиться?
Ответил ему отец:
— Как не найтись, найдется! Но чтобы держать мое оружие в руках, надо мужчиной стать, а ты пока еще малолетний, малосильный.
— Если так, то приготовь мне к завтрашнему дню все доспехи: я должен привезти сюда Зилахур, дочь Тарагана, владетеля Черного моря.
Удивился, растерялся, взволновался отец Елтагана, но сын так пристал к нему, что к утру он приготовил все, что надобно воину.
Наутро Елтаган облачился в доспехи отца и сел на отцова коня. Конь вдруг как взыграет, как подскочит к облакам. А опустившись на землю, он спросил у Елтагана:
— Жив ли ты еще?
— Еще бы не жив! Или тебе пришлось видеть мертвеца, гарцующего на коне?
Конь промолчал, — нечего ему было сказать на это.
Поскакал Елтаган к замку Тарагана, а нарты заторопились на гору Уарпп, чтобы посмотреть, что будет.
Крикнул Елтаган по-соколиному, взвизгнул по-звериному, и конь одним прыжком очутился у замка Тарагана. Увидел Елтаган самого Тарагана — сидит он на своем пружинном перламутровом кресле, обхаживают его слуги, даже мухе не позволяют сесть на него.
Елтаган позвал со двора:
— Эй, хозяева, не примете ли гостя?
— Гостя Бог посылает. Заходи к нам в дом.
Елтаган вошел. Его угостили на славу, а затем Тараган спросил:
— Откуда, куда едешь, мой гость? Без дела ты бы к нам не заехал.
— Я нарт из рода Алагата, Елтаган мое имя. Приехал свататься к твоей дочери. Что ты на это скажешь?
— Мне лестно, что ты считаешь мою дочь достойной себя. Но только до завтра ничего не скажу я тебе.
Елтаган остался переночевать в этом доме. На ночь положили его в гостевой и крепко-накрепко заперли дверь снаружи. И тут Тараган сказал своим рабам:
— Этот щенок из той породы, которая загрызла моего отца. И хорошо получилось, что он попал мне в руки. Подожгите со всех сторон гостевую, пусть обратится он в серый пепел.
В полночь по слову Тарагана подожгли гостевую. Когда на Елтагана сверху упали горящие угли, он проснулся, своими руками раздвинул горящие стены и растоптал их ногами. Затем дунул что было силы, и пламя пожара перекинулось на огромное расстояние, огонь охватил всю землю Тарагана. Елтаган, обнажив меч, весь опаленный, выскочил из огня и один на один стал биться с войсками Тарагана. И вскоре погнал их перед собой.
А Тараган с дочерью укрылись в башне. Разгромил Елтаган все войско Тарагана, а затем прыгнул в башню. Приподнял он краеугольные камни башни, и половина ее обрушилась. Что тут делать Тарагану? Выпрыгнул он из окна с обнаженным мечом, и стали они с Елтаганом наносить удары друг другу. Когда сталкивались их мечи, сыпались такие искры, что лес загорелся, горы оползли, удары грома гремели. И нарты, смотревшие на этот поединок с горы Уарпп, изнемогли от огня.
Поднял Елтаган Тарагана на ладонь, перебросил через три хребта в Черное море, а потом посадил Зилахур на коня и направился на гору Уарпп. Видит: нарты попрятались кто куда, забились в кустарники, сидят под деревьями. Елтаган их спросил:
— Что это вы разбрелись во все стороны, нарты?
— Тебе-то что, сын Алагата, ты ведь сражался. А почему ты нас раскидал во все стороны своим дыханием?
Улыбнулся Елтаган. Нарты сели на коней и, следуя за ним, вернулись домой.
Семь дней и семь ночей, не вставая из-за столов, пировали нарты. Вот какую свадьбу сыграл Елтаган! Поднес он нартам дары один другого краше, и они, счастливые, разошлись по домам.
А Елтаган и Зилахур стали жить вместе.
НАРТЫ И ЧЕРНОГОЛОВЫЕ УАИГИ
Черноголовые уаиги были могучими насильниками. Это, беспощадное и здоровое племя победило всех людей, что жили по соседству с ними. Непобежденными остались одни только нарты — удалой народ.
Лучшие из нартов однажды ушли на охоту. Много дней ничего о них не было слышно. Встревожился тут нартский народ:
— Нет вестей от наших лучших и сильнейших! Надо идти на поиски!
И тогда Агунда, нартская девушка, быстро собрала нартских невест и девушек-подростков и так сказала Шатане:
— Нет вестей от наших лучших и сильнейших. Мужчин у нас не осталось таких, чтобы послать на разведку, мы сами пойдем на розыски своих людей.
— Ой, не делайте этого! Вы их не найдете, да еще в пути кто-нибудь обидит вас, и опозоритесь навеки! — сказала Шатана.
— Об этом не беспокойся, позора мы не допустим. Но если после того, как мы уйдем, нартским селениям будет грозить опасность, пошли за нами гонца.
Сказала им Шатана:
— Вижу, нельзя вам не ехать. Тогда наряжайтесь по-мужски, иначе длинные девичьи платья будут мешать вам в бою, и вдруг из-за этого вы будете побеждены.
— Это верно, — согласилась Агунда. — Мы оденемся по-мужски, чтобы не путаться в наших длинных платьях.
И нартское девичье войско вышло на розыски своих людей, а вместо своих платьев девушки надели мужскую одежду.
Ехали долго. И однажды вечером добрались до дикого леса. Раньше чем в него вступить, они остановились на отдых. Сказала Агунда своему девичьему войску:
— Приготовьте оружие в бою!
И нартские девушки приготовились. По-мужски подтянули свои доспехи и с утра вступили в дикий лес.
А в нартские земли за это время ворвались черноголовые уаиги, окружили селение, и старший из уаигов по имени Дзанга послал сказать нартам:
— Удалые нарты! Ваши предки платили дань нашим предкам. То, что вы нам задолжали, мы вам прощаем, если выплатите дань за три года.
Встревожились нарты.
— Испокон веков никогда мы не слышали, чтобы нарты платили дань черноголовым уаигам! Ну-ка спросим Шатану — может, она что-нибудь присоветует нам?
Пока нарты совещались, черноголовые пустили своих коней по несжатым нивам, а нартское селение превратили в свою конюшню. Дзанга спрашивал у тех из нартов, кто остался в селении:
— Почему вы нам дань не платите?
— Мы ничего не знаем о дани. Наши самые мудрые и именитые ушли в поход.
Дзанга велел своему войску забирать и расхищать все, что они найдут в нартских селениях, — и скот и всякое добро.
Черные уаиги объехали башни, где проживали люди трех нартских родов, угоняли их скот и увозили добро. Увели с собой в плен даже табунщиков.
Тогда Шатана взяла у горного ветра золотую свирель, которую хранила у себя, и проиграла на ней тревогу. Звуки тревоги долетели до слуха Агунды и ее подруг, когда находились они в глубине Черного ущелья. И сказала Агунда подругам:
— Какая-то беда постигла нартов. Это Шатана заиграла тревогу на золотой горного ветра свирели.
Повернуло обратно девичье войско, и у выхода из ущелья встретили они черноголовых уаигов. Узнали девушки свои табуны, которые угоняли уаиги, и вступили в бой с насильниками. Долгое время ни одна сторона не могла одолеть другую. Три дня и три ночи проливалась кровь, а потом старший уаиг Дзанга предложил:
— Пусть выйдет ваш предводитель, сразится со мной, — кто первый упадет, войско того будет побеждено.
— Будь ты проклят на всю жизнь, если ты не сдержишь своего слова! — сказала Агунда и сама выступила вперед.
Сначала сразились они на пиках, и у Дзанги пика в двух местах надломилась. Взялись за мечи, меч Агунды выскочил из рук ее. Затем схватились в рукопашную. Нещадно наносили они друг другу удары, и вдруг у Агунды соскочил с головы ее стальной шлем.
И увидел Дзанга, что перед ним девушка. Прекратил он борьбу и сказал:
— Ну и удалые нарты! Сами не посмели с нами драться, так девушек своих послали.
И тут уаиги, закрутив нартским девушкам руки за спину, погнали их в плен.
А Шатана, видя, что никто не отзывается на ее призыв, опять заиграла тревогу на золотой горного ветра свирели. И звуки ее долетели до могучих нартских охотников. И сказал тогда Урызмаг: Что-то неладно в нашем селении: Шатана заиграла большую тревогу. Нужно бы нам вернуться, но еще не достигли мы цели. Позор нам и горе!
— Вернемся скорее домой. Наверное, тяжелое бедствие пало на нашу землю, — сказал Сослан.
— Пока вы здесь будете перекоряться, враг превратит ваших девушек в своих любовниц и надругается над вашими женами, — сказал Сырдон.
— О, засох бы во рту твой язык, Сырдон, если можешь ты вымолвить такое! — сказал Урызмаг.
И нартские удалые мужи повернули домой. Доехали до Черного ущелья и видят: кровавый поток течет по Черному ущелью. Не поймут они, откуда это? Еще быстрее устремились нарты домой.
Пришли на земли нартов. Смотрят, поля потоптаны конскими копытами. Вошли в селение. Видят, улицы селения завалены конским навозом. Спросили нарты у Шатаны:
— Что это? Что такое? Кто осмелился на нас напасть?
— Черноголовые уаиги не сотней и не тремя, а многими тысячами нахлынули на нас. Требовали от нас дани за три года, остальное, говорят, прощаем. Мы ничего им не дали, и тогда они силой взяли наше добро и вместе с табунщиками угнали наш скот.
— А где же наши девушки? — спросили нарты.
— Вы так долго не возвращались, что пошли наши девушки вас искать, и с тех пор о них не слышно. Наверное, они где-то попали в беду.
Разгневались нарты и снарядили большой поход в Страну черноголовых уаигов. Ехали день, ехали два, неделю, две недели. И наконец в широкой степи повстречали табунщика. Нарты спросили его:
— Откуда ты и чей скот ты пасешь?
— Откуда, я вам не скажу, а пасу я скот Дзанги, старшего из черноголовых уаигов.
Дальше поехали нарты. И встретили пастуха, который пас ягнят. Его тоже спросили:
— Откуда ты, пастух? И чьи это ягнята?
— Откуда, я не скажу, а ягнята эти принадлежат старшему из черноголовых уаигов — Дзанге.
И вот доехали нарты до развилины трех дорог и стали думать: по какой дороге ехать?
А пока они судили да рядили, их увидел с вершины Уаза Уастырджи и, приняв образ старика, спустился к ним. Нарты поздоровались, как полагается при встрече со старым человеком.
— Будь к нам добр, старик! Ты, верно, многое здесь знаешь. Укажи, по какой дороге нам ехать, чтобы попасть к черноголовым уаигам.
— Езжайте по средней дороге.
Поблагодарили нарты, и Уастырджи скрылся. И опять они ехали долго. Доехали до развилины трех дорог. Снова забеспокоились нарты. Но тут опять их встретил Уастырджи, только теперь он принял образ старухи.
Поздоровались нарты со старухой и спросили:
— Будь добра, наша мать, ты многое видела и, наверное, все здесь знаешь. Скажи, по какой дороге нужно нам ехать, чтобы добраться до черноголовых уаигов.
— Держитесь левой стороны, — ответила старуха и тут же исчезла.
Проехали дальше нарты и опять очутились на развилине трех дорог. Куда ехать? И тут Уастырджи встретил их, приняв обычный свой вид, и спросил их:
— Куда вы собрались, удалые нартские люди?
— Собраться-то мы собрались к черноголовым уаигам, а вот как попасть к ним, не знаем.
— Держитесь правой стороны и попадете прямо к ним.
Поблагодарили удалые нарты и, держась правой стороны, приехали в Страну черноголовых. Послали они гонца к старейшему из уаигов — Дзанге.
— Кто вы и что вам нужно? — велел спросить Дзанга.
— Мы удалые нарты! Пусть тебя всю жизнь преследует наше проклятие, если ты спрячешься и не выйдешь помериться с нами силами!
Услышав, что перед ним нарты, Дзанга поскакал по своему огромному селению, и черноголовые уаиги, вооружившись, тут же выступили против нартов. И завязалась битва.
Семь дней и семь ночей сражались они, но осилить друг друга не могли. Потому что уаиг, которого нарты убивали вечером, к утру вновь оживал. И тут опять спустился к нартам Уастырджи и сказал им:
— Вы так не осилите черноголовых: с ними их бог! Завтра рано утром спрячьтесь на берегу реки, пока черноголовые еще не успели напиться утренней воды. Когда они будут спускаться к реке, чтобы напиться, вы бейте их и тогда осилите их.
Спрятались удалые нарты на берегу реки, что текла по Стране черноголовых уаигов.
И когда с утра черноголовые уаиги спешили напиться воды, нарты стреляли в них из луков и множество их истребили. Но те, которые остались живы, во главе с Дзангой опять поднялись на битву.
С утра до позднего вечера шло сражение, кровавая лавина катилась перед нартами и топила уаигов. К вечеру нарты стали одолевать и прижали черноголовых к их укреплениям. Теперь уже перебиты были все уаиги. Остался жив только Дзанга.
Тогда Уастырджи сказал нартам:
— Бейте его в переносицу. Иной смерти ему нет.
Нарты пустили стрелы и попали в переносицу Дзанге. Он умер.
Освободили нарты своих девушек, сожгли укрепления черноголовых, угнали с собой весь их скот.
Потом вернулись они к себе в Страну нартов. Долго пировали и резали скот насильников уаигов.
